Западня

По мотивам одноименного романа Эмиля Золя. Главная героиня Жервеза мечтает «спокойно работать, всегда иметь хлеб, спать в чистенькой комнатке, хорошо воспитать детей, не знать побоев, умереть в своей постели». Но этой мечте не суждено сбыться. «Западня» — это не только название кабака, где муж героини предается беспробудному пьянству, западней обернулась для этих людей сама жизнь.

Из книги Ю.С. Рыбакова «Театр имени Евг. Вахтангова, Москва. Пятьдесят сезонов. 1921–1971»:

<…> «В этом спектакле было все, чем сильны вахтанговцы: точное ощущение формы, умение создать резко очерченные, запоминающиеся фигуры, социальная острота. Но главная его художественная ценность — в игре двух актеров: Л. Пашковой — Жервезы и В. Этуша — Купо.

Лариса Пашкова всей своей творческой судьбой была подготовлена к роли такого трагического напряжения, как роль Жервезы. Удары жизни посыпались на Жервезу, отнимая радость, здоровье, мужа. Жервеза Пашковой остается несломленной и не сдается даже тогда, когда выхода нет. Ее сопротивление жизненным невзгодам окрашено в трагические тона, ибо не в ее силах преодолеть несправедливость жизни. Не подчеркивая исключительности своей героини, не поднимая ее на пьедестал, актриса показывает в то же время характер особенный. Исполнение Л. Пашковой полно тонких и неожиданных психологических подробностей, актриса играет с безоглядной самоотдачей и темпераментом, с подлинным увлечением, ярко, щедро, с большим и уверенным мастерством.

Жервезу и Купо ждала нравственная гибель. Но если Жервеза боролась как могла, то Купо — Этуш потерял себя как личность, стал жалким и безвольным человеком. Эти две судьбы, столь конкретно и талантливо воссозданные в спектакле, определили его художественную значимость». <…>

Из книги И.Л. Сергеевой, М.Р. Литвина «Судьба театра. Театр имени Евг. Вахтангова 1913–1996»:

«С именем Евгения Рубеновича Симонова во многом связан взлет Театра имени Вахтангова <…>: «Горя бояться — счастья не видать», «Филумена Мартурано», «Город на заре», «Иркутская история», «Западня»… Симонов пришел в театр вместе со своим поколением актеров, они помогали друг другу в росте, духовный творческий подъем этих лет совпал с творческим подъемом Симонова-младшего и поддержал его. Евгений Симонов — человек легкий, веселый и благожелательный, прекрасно знавший поэзию, влюбленный в музыку, увлекательный рассказчик, оратор и фантазер, незаменимый в сочинении капустников. Евгений Симонов был фанатиком идеи поэтического, возвышающего театра, которую, к сожалению, до конца не сумел воплотить. <…>

«Дом всегда держится талантливыми людьми, которые знают, как в этом доме поддерживать жизнь. Во все времена у вахтанговцев не переводились люди, которые без ханжества хранили секреты «школы», становились центром капустников, веселых розыгрышей, принося спасительный дух демократизма, позволявший иронизировать над собственными победами. Такими были Горюнов, потом Евгений Симонов, Владимир Шлезингер и многие другие.

В. Шлезингер, режиссер первого у вахтанговцев детского спектакля («Приключения Гекльберри Финна»), актер, лучшей ролью которого остался почти бессловесный пан Казик в «Дамах и гусарах». И в то же время это был знаменитый Шлез. Он в каком-то смысле являлся символом Вахтанговского театра: человек легендарного остроумия, чьи шутки и через тридцать лет повторяют актеры, общий любимец, искристый, музыкальный; он заведовал кафедрой актерского мастерства в училище, был талантливым педагогом и прекрасно ставил со студентами водевили». <…>